8 дней марта

100 лет назад за одну неделю рухнула Российская империя

Статья опубликована в "Совершенно секретно - Украина" №3 за 2017 г.

Все материалы раздела "Политическая история"

Все заметки про историю бизнеса

Февральская революция, начавшаяся с митинга по случаю Международного женского дня и закончившаяся падением династии Романовых, остаётся для нас трагическим уроком слабости, близорукости и нерешительности государственного управления.

feb01  feb02 
 

Всё началось с требования еды…

 

…и прав женщин

8 марта (23 февраля по старому стилю), четверг.

В Петрограде на этот день были намечены митинги, посвящённые Дню работницы (мы теперь знаем его как Международный женский день). Митинг на Торшиловской ткацкой фабрике стихийно перерос в забастовку. Агитаторы радикальных партий – социалистов-революционеров и социал-демократов – активно «раскачивают» рабочих, и к вечеру бастует уже большая часть предприятий Выборгской и Петроградской сторон. В центр города из пролетарских районов потянулись колонны, насчитывавшие до 130 тыс. человек.

Лозунги женской международной солидарности забыты, их заменяет главный – «Хлеба!». Хлеб в империи есть, хотя и в недостаточном количестве, но расстроенная войной и административным хаосом железная дорога не справляется с подвозом в крупные города и усугубляет дефицит. Двумя днями ранее, 6 марта, на Петроградской стороне уже громили булочные. Но министр внутренних дел уверил императора, что ничего особенного в столице не ожидается, и Николай II 7 марта отбыл в Ставку в Могилёв. «Мой мозг отдыхает здесь, - пишет он из Могилёва жене. – Здесь нет ни министров, ни беспокойных вопросов, заставляющих думать». Революционеры тем временем помещают в толпы митингующих транспаранты «Долой войну!» и «Долой самодержавие!»

feb03

…и закончилось требованием отречения.

9 марта (24 февраля по ст.ст.), пятница.

В Петрограде началась всеобщая забастовка. Остановлена работа на 224 предприятиях, более 200 тыс. рабочих митингуют на площадях города. К бастующим присоединяются студенты и курсистки. Командующий Петроградским военным округом выводит на улицы солдат запасных полков для охраны мостов и правительственных зданий. Но «запасники» сочувствуют митингующим и, особенно, их антивоенным лозунгам: призванным на войну крестьянам вовсе не хочется отправляться на фронт.

10 марта (25 февраля по ст.ст.), суббота.

Число забастовщиков перевалило за 300 тыс. Основными лозунгами на митингах благодаря эсэрам и эсдекам становятся «Долой царя!», «Долой правительство!», «Хлеб, мир, свобода!», «Да здравствует республика!». Появляются первые жертвы: из толпы у часовни Гостиного Двора по военным начали стрелять из револьверов. В ответ солдаты открыли огонь по толпе. Есть убитые и раненые.

Сотрудник Охранного отделения Шурканов, внедрённый в ряды РСДРП (б) докладывает: «Движение вспыхнуло стихийно, без подготовки, и исключительно на почве продовольственного кризиса. Так как воинские части не препятствовали толпе, а в отдельных случаях даже принимали меры к парализованию начинаний чинов полиции, то массы получили уверенность в своей безнаказанности, и ныне, после двух дней беспрепятственного хождения по улицам, когда революционные круги выдвинули лозунги «долой войну» и «долой правительство», — народ уверился в мысли, что началась революция, что успех за массами, что власть бессильна подавить движение в силу того, что воинские части не сегодня-завтра выступят открыто на стороне революционных сил, что начавшееся движение уже не стихнет, а будет без перерыва расти до конечной победы и государственного переворота».

Ознакомившись с донесениями из Петрограда, Николай II отправил командующему столичным военным округом генералу Хабалову телеграмму: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжёлое время войны с Германией и Австрией».

11 марта (26 февраля по ст.ст.), воскресенье.

Из донесения Охранного отделения в этот день: «Во время беспорядков наблюдалось (как общее явление) крайне вызывающее отношение буйствовавших скопищ к воинским нарядам, в которые толпа в ответ на предложение разойтись бросала каменьями и комьями сколотого с улиц снега. При предварительной стрельбе войсками вверх толпа не только не рассеивалась, но подобные залпы встречала смехом. Лишь по применении стрельбы боевыми патронами в гущу толпы оказывалось возможным рассеивать скопища, участники коих, однако, в большинстве прятались во дворы ближайших домов и по прекращении стрельбы вновь выходили на улицу».

В 17.00 царь получил телеграмму от председателя Думы М. В. Родзянко, утверждавшую, что «в столице анархия» и «части войск стреляют друг в друга». «Опять этот толстяк Родзянко пишет мне всякий вздор», - раздражённо заметил Николай.

Вечером председатель Совета министров князь Голицын телефонирует императору о своем решении объявить перерыв в работе Государственной думы, правительствующего Сената и Государственного совета с 27 февраля до апреля. Император утверждает соответствующий Высочайший указ, о чём немедленно по телефону сообщают Родзянко. Тот отправляет императору телеграмму с требованием отменить указ о роспуске Думы, «последнего оплота порядка», и сформировать «ответственное министерство» — в противном случае «крушение России, а с ней и династии, неминуемо». Царь не реагирует.

12 марта (27 февраля по ст.ст.), понедельник.

Учебная команда запасного батальона Волынского полка во главе со старшим унтер-офицером Кирпичниковым поднимает мятеж в части. Уже к 8 утра мятеж охватывает несколько полков, и около 20 тыс. вооружённых солдат присоединяются к бастующим рабочим. К полудню на улицах Петрограда – до 400 тыс. бастующих и до 70 тыс. присоединившихся к ним солдат. Повстанцы освобождают заключённых из тюрем. Толпа громит полицейские участки и продуктовые магазины. Начались массовые убийства офицеров и жандармов, погромы и мародёрство.

Среди освобождённых из «Крестов» - ряд лидеров РСДРП (которых Ленин уничижительно называл «меньшевиками»). Толпа приветствует их как революционеров, и те придают стихийному протесту смысл и цель: сформировать Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержать Государственную думу и сформировать Временное революционное правительство.

Тем временем из Ставки в Петроград отправляется отряд во главе с генерал-адъютантом Ивановым, выбранным императором для наведения порядка в столице и наделённым неограниченными полномочиями. В подчинение Иванову были переданы несколько полков, лично определённых Николаем. Однако, по отзывам современников, преклонные лета генерала Иванова и склад его характера никак не способствовали исполнению миссии. В связи с неспособностью командовать генерал уже год как был смещён с поста командующего Юго-Западным фронтом и проживал без дела при Ставке. Полки же, отобранные императором, находились на линии фронта, и их замена потребовала нескольких дней. При этом в районах узловых железнодорожных станций стояли наготове в резервах целые дивизии, готовые в течение суток оказаться в Петрограде. Но в Ставке не оказалось никого, кто бы мог возразить царю.

Тем временем в Петербурге царское правительство, не дождавшись решения императора, разошлось. Вечером Родзянко встречается с братом царя, великим князем Михаилом, чтобы уговорить того принять власть в городе до появления назначенного государем руководства. Михаил приглашает на встречу действующего главу правительства князя Голицына; тот говорит, что подал в отставку, но поскольку она ещё не принята, он не может передать кому-либо власть, несмотря на роспуск правительства. Михаил отказывается что-либо предпринимать, не получив согласие царя. Но дозвониться до брата не может: Николай общается по телеграфу с супругой. С 8 вечера и почти до полуночи Дворцовый комендант генерал Воейков, удалив из аппаратной всех телеграфистов, лично принимал и отправлял сообщения, которыми обменивались император с императрицей.

Полковник Генштаба Сергиевский вспоминал, что, по словам офицеров оперативной части, всё это время царь обсуждал с супругой один вопрос: ехать ли ему в Царское Село или вывезти семью в Могилёв. Великие княжны болели корью, и Государыня настояла на возвращении Николая. Узнав об этом, начальник штаба Ставки генерал Алексеев, лежавший с больными почками, поднялся, оделся и отправился к императору: «На колени встану, буду умолять не уезжать – это погубит Россию».

feb04

Начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего генерал Алексеев, Председатель Временного правительства князь Львов и военный министр Гучков. Ставка Верховного главнокомандующего. Весна 1917.

13 марта (28 февраля по ст.ст.), вторник

00:55. Телеграмма от командующего Петроградским военным округом генерала Хабалова в Ставку: «Прошу доложить Его Императорскому Величеству, что исполнить повеление о восстановлении порядка в столице не мог. Большинство частей, одни за другими, изменили своему долгу, отказываясь сражаться против мятежников. Другие части побратались с мятежниками и обратили своё оружие против верных Его Величеству войск. Оставшиеся верными долгу весь день боролись против мятежников, понеся большие потери. К вечеру мятежники овладели большей частью столицы. Верными присяге остаются небольшие части разных полков, стянутые у Зимнего дворца под начальством генерала Занкевича, с коими буду продолжать борьбу».

В 5.00, несмотря на уговоры генерала Алексеева, императорские поезда покинули Могилёв. На следующие 40 часов царь оказался оторван от управления государством.

Из доклада главного морского штаба военно-морскому главнокомандующему: «Обстановка теперь такова. Дума делает попытки собрать войска в казарме и подчинить их офицерам, но для этого ей необходимо опереться на какой-либо правительственный акт, который послужил бы началом успокоения. Таким актом должно быть прежде всего назначение заслуживающего общее доверие лица главой правительства, коему предоставить составить кабинет. Всякое промедление крайне опасно, потому что с одной стороны войска перепьются и исхулиганются, а, во-вторых, может образоваться рабочая организация, которая подымет социалистическая знамя и устранит Думу. Правительственных войск больше нет,  и гарнизоны пригородных мест почти все примкнули к мятежникам».

Телеграмма генерала Алексеева в Царское Село: «Частные сведения говорят, что 28 февраля в Петрограде наступило полное спокойствие. Войска, примкнув к Временному правительству в полном составе приводятся в порядок. Ждут с нетерпением приезда его величества, чтобы представить ему …просьбу принять пожелания народа. Если эти сведения верны, то изменяются способы ваших действий, переговоры приведут к умиротворению, дабы избежать позорной междоусобицы, дабы сохранить учреждения, заводы и пустить в ход работы. Доложите его величеству всё это и убеждение, что дело можно привести мирно к хорошему концу, который укрепит Россию». Николай эту телеграмму не получил, поскольку до Царского Села не доехал.

14 (1 по ст.ст.) марта, среда.

В 03.05 царский состав вблизи Великого Новгорода получил сообщение, что следующие станции заняты мятежниками. Николай приказывает повернуть состав на Псков, где был дислоцирован штаб Северного фронта. «Стыд и позор! – пишет император в своём дневнике. – Доехать до Царского Села не удалось. А мысли и чувства всё время там: как бедной Алекс, должно быть, тягостно одной переживать все эти события. Помоги нам Господь!»

feb06

Николай II с семьёй, 1914 г.

В 14.20 генерал Алексеев получил телеграмму командующего войсками Московского военного округа генерала Мрозовского: «В Москве полная революция».

Около 19.00 император прибыл во Псков. Здесь его встретили командующий Северным фронтом генерал Рузский и телеграмма от Алексеева: «…Пока Государственная Дума старается водворить возможный порядок, но если от Вашего Императорского Величества не последует акта, способствующего общему успокоению, власть завтра же перейдет в руки крайних элементов, и Россия переживет все ужасы революции. Умоляю Ваше Величество, ради спасения России и династии, поставить во главе правительства лицо, которому бы верила Россия и поручить ему образовать кабинет». На словах Рузский передал императору проект Родзянко-Алексеева: передать полномочия правительству, ответственному перед Думой. По сути – ввести конституционную монархию. До полуночи Рузский убеждает Николая, который отказывается понимать положение конституционного монарха и настаивает на своём долге перед Богом управлять Россией. В 22.20 от Алексеева приходит ещё одна телеграмма – с проектом манифеста об «ответственном» правительстве. Наконец, царь сдаётся.

feb05

Николай II с генералом Рузским.

15 (2 по ст.ст.) марта, четверг

В час ночи генералу Иванову из Пскова за подписью императора уходит телеграмма: «Прошу до моего приезда и доклада мне никаких мер не предпринимать». Одновременно генерал Рузский отправил приказы вернуть на фронт все части, которые были выдвинуты к Петрограду для подавления восстания. Затем Рузский дозвонился Родзянко, чтобы сообщить о царском манифесте. Но тот отвечает, не скрывая раздражения: «Очевидно, что Его Величество и Вы не отдаёте себе отчета, что здесь происходит. Считаю нужным вас осведомить, что то, что предполагается Вами, уже недостаточно, и династический вопрос поставлен ребром».

Из дневника императора: «Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что министерства и Дума бессильны что-либо сделать, так как с ними борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно моё отречение».

Николай распорядился получить мнения командующих фронтами об отречении. Рузский сообщил о разговоре с Родзянко и императором Алексееву. Тот немедленно разослал телеграммы командующим с просьбой высказаться.

К полудню были получены ответные телеграммы. Все командующие просили императора отречься от престола «ради единства страны в грозное время войны». Вечером из Петрограда прибыли депутат Думы Шульгин и член Госсовета Гучков. В их присутствии около полуночи Николай II подписал Акт об отречении в пользу своего брата Михаила и вскоре выехал в Могилёв, в Ставку.

16 (3 по ст.ст.) марта, пятница.

Ранним утром на заседании членов Временного правительства была зачитана телеграмма от Шульгина и Гучкова об отречении Николая. Родзянко заявил, что вступление на престол Михаила невозможно: «Вспыхнул неожиданно для всех нас такой солдатский бунт, которому ещё подобных я не видел и которые, конечно, не солдаты, а просто взятые от сохи мужики и которые все свои мужицкие требования нашли полезным теперь заявить. Только слышно было в толпе — «земли и воли», «долой династию», «долой Романовых», «долой офицеров» и начались во многих частях избиения офицеров. К этому присоединились рабочие, и анархия дошла до своего апогея. После долгих переговоров с депутатами от рабочих удалось прийти только к ночи сегодня к некоторому соглашению, которое заключается в том, чтобы было созвано через некоторое время Учредительное собрание для того, чтобы народ мог высказать свой взгляд на форму правления, и только тогда Петроград вздохнул свободно, и ночь прошла сравнительно спокойно. Войска мало-помалу в течение ночи приводятся в порядок, но провозглашение императором великого князя Михаила Александровича подольет масла в огонь, и начнется беспощадное истребление всего, что можно истребить. Мы потеряем и упустим из рук всякую власть, и усмирить народное волнение будет некому».

К 10 часам утра члены Временного правительства приехали на квартиру князей Путятиных, где в последние дни скрывался престолонаследник великий князь Михаил Романов. Родзянко вспоминал: «Михаил Александрович поставил мне ребром вопрос, могу ли ему гарантировать жизнь, если он примет престол, и я должен был ему ответить отрицательно, ибо … твёрдой вооружённой силы не имел за собой». Около 16.00 великий князь подписал Акт, которым, не отказываясь от прав на престол, передавал будущему Учредительному собранию паво принять решение об образе правления в России.

feb07

Великий князь Мизаил Александрович (слева) в ссылке в Перми, 1918 г.

Около 19.00 поезд с отрёкшимся царём прибыл в Могилёв, в Ставку. Встречать Николая на перроне собрались около 200 штабных офицеров во главе с генералом Алексеевым. Полковник Генштаба Сергиевский так описал эту встречу: «…Наконец я увидел Государя: он медленно двигался в нашу сторону, подавая руку каждому офицеру… Вот он передо мной. По его лицу текут слёзы… Они намёрзли сосульками на усах и бороде… Его Величество задерживается в рукопожатии несколько дольше обычного: он вглядывается дальше по шеренге и, увидев, что остаётся только два офицера, закрывает левой рукой глаз, а правую протягивает в сторону этих двух офицеров. Они подбегают и один за другим пожимают протянутую им царскую руку… Тогда Государь закрывает лицо обеими руками и быстро идёт к своему вагону. Плечи его вздрагивают от рыданий. Не останавливаясь, он входит в вагон. Ген. Алексеев входит за ним, и дверь вагона закрывается».

Слишком поздно

Монархисты скорбели, но оставались в стране в явном меньшинстве. 23-летнее правление Николая II  настолько дискредитировало престол, что демократами сделались даже великие князья – члены императорской династии. С осени 1916-го брат, кузены и дядья Николая требуют от него удаления ненавистного Распутина и уменьшения влияния на государственные дела супруги Николая Александры Фёдоровны, введения «ответственного» правительства, а с декабря – и введения конституции. Но император, ослеплённый религиозным фатализмом и верой в свою богоизбранность, не только остаётся глух к доводам ближайших родственников, но и подвергает их опале. В конце января Николаю в очередной раз сообщают о готовящемся против него заговоре. «Ах, опять о заговоре, - отмахнулся царь. - Добрые, простые люди все беспокоятся… я знаю, они любят меня и нашу матушку Россию и, конечно, не хотят никакого переворота. У них-то уж наверно более здравого смысла, чем у других».

Из письма великого князя Александра Михайловича Николаю II, 7 февраля (н.ст.): «…Я всё надеялся, что ты пойдешь по пути, который тебе указывают люди, верные тебе и любящие Россию не за страх, а за совесть. Но события показывают, что твои советники продолжают вести Россию и тебя к верной гибели; при таких условиях молчать является преступным перед богом, тобой и Россией. Недовольство растет с большой быстротой, и чем дальше, тем шире становится пропасть между тобой и твоим народом. …В заключение скажу, что как это ни странно, но правительство есть сегодня тот орган, который подготовляет революцию, — народ ее не хочет, но правительство употребляет все возможные меры, чтобы сделать как можно больше недовольных, и вполне в этом успевает».

Таким образом, падение престола было воспринято с ликованием самыми широкими и разнообразными кругами. У империи появился шанс на сравнительно мирное реформирование: национальные окраины объявляли о независимости – как Польша и Финляндия или об автономии – как Туркестан, Украина и Сибирь. Граждане страны были уравнены в правах. Даже православная церковь со вздохом облегчения освободилась от государственного руководства, введенного Петром I, и восстановила патриаршество. «Ещё какой-нибудь десяток лет, — мечтал видный кадет Астров, — и Россия стала бы непобедимой, могучей и уравновешенной в своих внутренних силах. Она выходила уже на путь правового порядка, свободной самостоятельности и свободного развития своих производительных сил».

Но, увы, либеральные реформы запоздали. То, что было бы спасением в 1905-м, только усугубило проблемы в 1917-м. Кризис, в который погрузила империю ничем не ограниченная власть самодержца, оказался смертельным для хлипкой демократии – и животворным для тех, кто готов был на любые жертвы ради своей власти. Через 10 дней после отречения Николая транссибирский экспресс привёз в Петроград двух амнистированных ссыльных: Льва Каменева и Иосифа Сталина. Через месяц после отречения в Петроград из Швейцарии (транзитом в пресловутом «пломбированном вагоне» через Германию и Швецию) прибыл Владимир Ленин. В начале мая из эмиграции вернулся Лев Троцкий. Начиналась история совсем другого государства, кровью и огнём зачеркнувшего всё, что весной 1917-го считалось революционными завоеваниями.

Февральская революция осталась, как говорили потом эмигрировавшие на Запад либералы, периодом упущенных возможностей. И горьким напоминанием современным царям и реформаторам, о том, что иногда слова «промедление смерти подобно» приобретают самый прямой смысл.

Как сложилась судьба главных действующих лиц Февральской революции.

Николай II.  В ночь с 16 на 17 июля 1918 года вместе с семьёй и прислугой расстрелян в Екатеринбурге большевиками.

Великий князь Михаил Александрович. 7 марта 1918 года был арестован большевиками и выслан в Пермь, где в ночь с 12 на 13 июня 1918 года везен в лес и убит группой местных чекистов и милиционеров.

Начальник Генштаба генерал Алексеев. После октябрьской революции стал одним из основателей белого движения. Скончался 8 октября 1918 года от воспаления легких.

Командующий Северным фронтом генерал Рузский. 11 сентября 1918 года был арестован большевиками в Ессентуках. Отказался присоединиться к Красной армии, после чего заместитель председателя военно-революционного комитета Абхазии Георгий Атарбеков изрубил генерала насмерть кинжалом.

Председатель Госдумы Родзянко. Участвовал в боевых действиях белой Добровольческой армии. В 1920-м эмигрировал в Сербию, в 1924-м умер в сербском селе Беодра.

Первый председатель Временного правительства князь Львов. В 1918-м был арестован в Тюмени, освобождён благодаря восстанию Чехословацкого корпуса. Эмигрировал в США, потом во Францию. Передал безработным русским беженцам имевшиеся в его распоряжении средства комитета снабжения армии, сам бедствовал, зарабатывая ремесленной работой. Умер в нищете в 1925 году.